Натаха подергала дверь. Она была заперта. Опять, наверное, мамка к дядьке Витьке отправилась. А ведь должна была ждать, когда Натаха с хлебом придет. Вот всегда так. Все бы мамке развлекаться. Небось опять Андрюшку одного бросила.
Натаха подошла к окошку и прижала лицо к стеклу - аж нос сплющился. Нет, ничего не видать. Дрыхнет, поди.
- Натаха, че, опять мать куда-то усвистала со своим хахалем, а ключ оставить позабыла? - Крикнула от колонки громовым голосом тетка Иванчиха и забрякала ведрами. - Иииии, падла, ничего святого у ей нет, - вздохнула чуть тише.- Как же теперя? На порожку ждать што ли?
В общих дворах вся жизнь на виду, не спрячешься никуда, ни от кого не скроешься." У, зараза чертова",- выругалась про себя Натаха маминым ругательством, а вслух, отбросив прядь вьющихся нечесаных волос, произнесла елейным голосишком: " Ой, тетю! совсем с глузду мамка зъихала! Сладу с ней никакого не стало. Хоть бы об Андрюхе подумала!"
Она положила буханку хлеба прямо на голый порожек и снова подошла к окошку. Андрюха не откроет изнутри, не сообразит. Это она в свои семь лет была уже почти что взрослой. Нужда заставила доходить до всего своим умом: присматривать-то некому было за ней. А Андрюха, чеж, у Андрюхи она была в няньках. Ему незачем " мозги ворошить", как мамка любить говорить.
Что ж, дело привычное. Надо в окошко лезть. Хорошо хоть подоконник низенько.. Натаха подтянулась на руках и через минуту уже " втекла" в форточку. Не успела Иванчиха ведра свои водой наполнить, а уж девочка, распахнув входную дверь, забрала с порожка хлеб.
- Ловка, ниче не скажешь, - захохотала тетка, заколыхавшись всем своим грузным телом. - Ну, девка, не пропадешь, не пропадешь. Молодчина!
Натаха скривила губы в снисходительной улыбке: дескать, че с ней взять.
- Пожрать-то есть хоть что? - Поинтересовалась Иванчиха, с кряхтением берясь за дужки ведер. - А то приходь.
-Найдем.
... Андрюха спал в своей кроватке, посверкивая белой попкой из- под задравшейся рубашонки. Пусть спит. Однако ж проснется, есть запросит. Девочка вышла на крохотную кухоньку и тихо, чтоб не разбудить брата, забрякала крышками кастрюль. Пусто. Хоть яйцо хотя бы какое завалящее. С крупами Натаха управляться еще не научилась, а яйца зажарить или сварить сумела бы. Во ведь какая зараза эта мамка. Все подмела што ли? Ведь картошка была жареная, огурцы... Нет, чтоб о дите подумать....
Противно заурчало в животе. Девочка знала это ощущение: живот есть просит.. Отломила кусок хлеба, бросила в рот: на те, подавись, ненасытный...
- Тася!- На пороге смтоял брат и тер кулаком глаза,- Тася, ням-ням.- Уж третий год парню, а все слова не выговаривает. Некому заниматься совсем.
-На!- Тоже кусок хлеба в руку. Что еещ? Андрюшка заулыбался и громко зачавкал.
- Не чавкай, - совсем по-взрослому наставительно произнесла девочка и подвела мальчика к умывальнику. - Че неумытый-та?-
Она принялась оттирать черные полосы на лбу и щеках братишки. Андрюха, смеясь, увертывался, вода брызгала на пол.
- Стой. зараза, глаза б мои на тебя не глядели! - Деланно сердито произнесла сестра и тут же чмокнула мальчишку в макушку. - Щас пойдет, щас пойдем к хорошим дядям и тетям, попросим, они нам денежку дадут, - уговаривала брата, насухо вытирая ему лицо полотенцем. - Андрюша хороший мальчик. А покажи, Андрюша, сколько годиков тебе..
Тычет Андрюшка два пальца. Да только не как обычно дети топорщат их вверх. Его жест напоминает жест " крутых" мужиков. Дядька Витька ради хохмы научил. Не, пойдет, пойдет. Пригодится. Так даже интересней, больше подадут.
А еще умел Андрюшка зверюшек разных показывать. Натаха только пела ему голосом Филиппа (певец такой): "Зайка моя"," рыбка моя", " собачка моя"... и т.д. А братишка все, как есть, изображал: где прыгал, где плавал, где лаял... В общем, незаменимый помощник. Натаха ему и трусики не надевала. Рубашонка длинненькая, " петунчик" прикрыт, а смех и умиление у взрослых вызывает.
Сама же любила приодеться поинтересней: блузку мамкину. сумочку на цепочке ( с такой, говорят, в театр ходят), туфли с каблучками: уж столько лет валялись- кто-то из взрослых мамке отдал. Натахе еще большеваты, но немного бумажки в носки подложить и- в самый раз. Волосы распустила, в бутылку из- под пива воды налила ( жарковато сегодня, вдруг Андрюха пить захочет) и пошла к воротам....
Уф, какая фифа эта Анжелика! Вечно вырядится, ак кукленция. Специально, наверное, чтоб Натаху подразнить. Вот и сейчас: штанцы внизу завернуты да какими-то блескучими бубенчиками заканчиваются. Футболка- не футболка, прикид,что надо. И хвосты волос завязаны такими пампушечками, от которых у Натахи дух захватило. Анжелике тоже семь, но у ее рододителей все в порядке. И папка к другой не ушел, и мамка, назло ему, пить не стала. Так жить можно. И вообще, красивая она. Конечно, воображуля только...
Одернула Натаха на Андрюшке рубашонку, цепочку сумочки поправила, желая привлечь внимание Анжелики ( вряд ли у нее такая есть) и, выпрямившись, обогнала соседку прямо у ворот. Та, только губы поджала да, фыркнув, в сторону отвернулась....
... Возле кафе места уже забиты. Две сестренки-Дашка да Машка- на скрипочках своих шпарят, в футляры копеечки свои собирают Дед Никола, как водится, уже " приложился", конечно. Руку крючком, костылем по асфальту стучит: подайте инвалиду войны и труда на пропитание... Это все не страшно. Свои все. И Натахе с Андрюшкой места хватит. Тем более праздник сегодня, посетители в кафе уже есть, хоть и не вечер еще. Только бабка, Мымрочка, как ее здесь все зовут за ее прикольный вид и вредность характера, увидев брата с сестрой, зашипела сквозь зубы, не снимая с лица масляной улыбки: " Паашли отседова, только вас тута и хватало. Брысь, стервецы!"
Натаха тоже умела играть, недаром в артистки хотела записаться, как вырастет. Кудри на плечах расправила, улыбнулась очаровательно и элегантно так проскользнула в кафе вместе с братишкой. Гудеж там с утра стоял. Натаха уж на хлеб здесь " насшибала" час назад. Думала, на сегодня работы хватит, дома картошки и огурцы. Хлеб купила, и жратва обеспечена. Вот теперь снова пришлось выйти. Ну, да ничего. Андрюха поспал уж, так что до вечера работать можно, а завтра, если хорошо пойдет, и выходной можно устроить.
Девочка никогда не играла на жалости, как некоторые. Каким-то шестым чувством она ощущала, что это стыдно, что это- унизительно. Она просила так же легко и весело. как воспринимала этот мир. Просто подходила к столику: дайте копеечку. Если не давали, тут же шла к другому столику с той же просьбой. И так- по кругу. А если подвыпившие посетители кафе сентиментально вдруг спрашивали у Андрюшки, сколько ему годочков, тут уж брат с сестрой выдавали по полной программе: с крутым жестом и певцом, поющим про зайку и прочих... Тогда, конечно, зарабатывали куда больше. Но такое случалось не часто. И Натаха, как умудренная опытом женщина, относилась к везению с философским спокойствием: как масть пойдет.
Сегодня повезло почти сразу: посетители двух столиков не обратили на них никакого внимания, а за третьим.....Там сидела какая-то странная пара. По виду, вроде , как мать и сыночек. Но уж больно сильно целовались все время. " Мальчик мой, мальчик мой,- лепетала красиво одетая дама с ярко накрашенными губами. - Подари мне праздник, я тебя всю жизнь ждала!" А сыночек, видимо, маму свою тоже очень любил, несмотря на то, что пила она. Так вот , обнимал он ее все время и вина ей подливал. Дурачок какой-то! Что он потом с ней, захмелевшей, делать-то будет? Натаха знала. как это нелегко: уговорить мамку раздеться и спать лечь. все у нее любовь какая-то или еще что к детям просыпается вдруг...
Так или иначе, подошли Натаха с Андрюхой к столику мамаши с сыночком, попросили денежку...
- Зайка мой! - Вдруг воспылала любовью к детям дамочка. - Как я малышей люблю, ты себе представить не можешь!- Она прикрыла глаза и почему-то потянула воздух ноздрями. Андрюшка же, заслышав знакомую фразу, запрыгал зайчиком...
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
